Итоги недавнего саммита Европейского совета — соглашения по поводу бюджета ЕС, многолетнего финансового плана и фонда восстановления — правящая польская партия «Право и Справедливость» (PiS) записывает на свой счет. Чисто арифметически основания так делать у нее есть. Как заявил премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий, его страна «получит около 125 миллиардов евро в виде прямых субсидий — это сумма, которой никогда не было». Он также добавил, что вместе с кредитами общий взнос составит примерно 160 миллиардов евро. Но почему же тогда некоторые польские политики, на политическом фланге находящиеся правее PiS, заявляют, что «мы имеем дело с величайшей катастрофой со времен Лиссабонского договора»?
Когда «Право и Справедливость» пришла к победе на парламентских выборах осенью 2015 года, ее ключевым месседжем являлся тезис о восстановлении суверенитета Польши. Вопрос в том, что подразумевалось под этим. Польша уже много лет являлась членом Европейского союза, что предполагало сознательное самоограничения действий Варшавы. Настоящим восстановлением суверенитета стали бы действия по типу Brexit. Как ни относись к нему, но именно британцы, выйдя из ЕС, по-настоящему показали, что идут своим путем и намерены действовать независимо от того, чего там придумают и решат на континенте. PiS ничего подобного не предлагала. Поэтому ее дальнейшие шаги выглядели, во-первых, внутренней политической борьбой с силой, ранее формировавшей правительство, то есть с «Гражданской платформой» (РО). А во-вторых, намерением сохранить в максимальной степени дотации Евросоюза в ситуации, когда Польша приближалась к показателям, переводящим ее из разряда реципиентов в разряд доноров.
Сделать Варшаве это было бы непросто, но «помогла» пандемия коронавируса. Она ударила по экономике всех европейских стран, что заставило сойти с прежней позиции прежде скуповатую Германию. Берлин осознал, что без вложений в Европу он не сможет зарабатывать на ней, как прежде. И это в определенной степени перевело даже не на второй, а на третий план былые идеологические разногласия, которые можно сознательно поднимать наверх в сытые годы, но до которых нет дела в годы голодные. Парадокс в том, что Польша — по крайней мере, такие заявления делали сами ее лидеры — лучше многих пережила экономический спад, вызванный пандемией коронавируса. За что же тогда и почему ей перечислили такие внушительные безвозмездные экономические субсидии? Некоторые эксперты считают, что Германия сознательно пошла на это, понимая, что часть этих средств вернется в немецкий дом обратно в силу тесной взаимосвязи экономики двух стран. Это так, однако, видимо, не только в этом дело.
Источник: