Федеральное Собрание было не всегда таким, как сегодня. Были времена, когда на полном серьёзе правительство вставало в очередь из субъектов права законодательной инициативы для того, чтобы внесенный им законопроект был рассмотрен в Государственной думе. Сейчас же ни один законопроект — кто бы ни был его автором — не приобретёт законодательной перспективы без одобрения в аппарате кабинета министров. Канул в лету январь 2000 года, когда в результате открытого сговора проправительственной депутатской фракции «Единство» и контрправительственной фракции КПРФ ни на один управленчески и содержательно значимый пост в демократически избранной палате вообще не были допущены депутаты всех иных депутатских объединений. Сейчас же некоторые председательские кресла в комитетах палаты переданы в оппозиционные фракции, хотя это всего лишь один из их немногих бонусов. Забыто, когда в отделе оперативной подготовки и выпуска стенограмм заседаний Госдумы всякий раз сразу после пленарки толпились сотрудники и помощники депутатов, пытаясь раздобыть результаты поименного голосования депутатов. Тогда это имело медиазначение для пропаганды эффективности депутатских объединений и имиджевое значение — для публичного рейтинга персон конкретных депутатов.
С тех пор не изменилось лишь число депутатов в Госдуме, а большую их часть перестали узнавать в лицо. Медиа прекратили интересоваться результатами голосования вообще. Администраторы федеральных телеканалов перестали выискивать оригинальные фигуры в депутатском или сенаторском корпусе для приглашения на телепередачи — из-за тщетности усилий. Всё то, что раньше имело решающее значение, ушло на задний план. Индивидуальные различия между депутатами и личностные особенности в работе председателей Государственной думы начиная с 2003 года оказались стертыми.
Стилевые изменения в руководстве думским процессом и его содержании стали происходить с приходом в председательское кресло В. Володина:
-
была наконец-то прекращена практика проведения пленарных заседаний при полупустом зале;
осуждена привычка массового сбора «соавторских» подписей под законопроектами депутатов, не имевших никакого отношения к написанию текстов;
разгружено и опустело долговременное хранилище тысяч единиц законопроектов, по политическим и иным причинам отложенных в долгий ящик;
запрещено народным избранникам голосовать по доверенностям не только на заседаниях Госдумы, но и в комитетах;
изменился образ палаты как безумного принтера или места, где дискуссии неуместны;
большее число законов стало напоминать законы прямого действия, но не из-за того, что приобрели максимально возможную конкретность и детальность, а из-за усиления подконтрольности работы правительства по выпуску подзаконных актов.
В общем, всё устоялось и могло бы продолжаться со стилевой модернизацией того или частичной оптимизацией другого.
Источник: